Глава 1
Борис Андреевич тихонько вышел через чёрный ход огромной кухни и, стараясь шуметь как можно меньше, прикрыл за собой дверь. «Господи, вот дожил. Крадусь по собственному поместью, как самый последний вор», — со вздохом подумал про себя пожилой миллионер, натягивая на голову простую вязаную шапочку, а на руки — дырявые перчатки.
Ноябрь выдался особенно холодным, и богач с гораздо большим удовольствием предпочёл бы сейчас погреться перед своим камином, сделанным на заказ из английского кирпича. Но вместо этого, стараясь обогнуть все многочисленные камеры видеонаблюдения, установленные по периметру его огромного особняка, он пытался незаметно выбраться с территории.
Получасом позже, стоя за воротами поместья, мужчина с грустью оглядывал пустынную дорогу, ведущую прочь из шикарного закрытого посёлка, поселиться в котором могли себе позволить лишь очень богатые люди.
«Ну что, здравствуй, вольная жизнь», — с горькой усмешкой произнёс сам себе Борис Андреевич и лёгкой трусцой побежал вдоль центральной дороги, стараясь оставаться вне видимости камер и подальше от редких местных жителей, которые в этот поздний час могли выгуливать своих собак.
Если бы кто-то сказал ему ещё пару месяцев назад, что он будет вот так, крадучись, бежать из собственного особняка, Борис только покрутил бы пальцем у виска. Но, увы, реальность оказалась не так уж далека от этого абсурда.
Диагноз
Четыре месяца назад страшный диагноз разделил жизнь влиятельного бизнесмена на «до» и «после», заставив его кардинально пересмотреть свои приоритеты. Сделанные выводы поразили его самого.
«Это не шутка, Борис Андреевич», — серьёзно, глядя на бизнесмена, произнёс его лечащий врач. — «Лейкемия. Резкий её дебют в таком возрасте может закончиться для вас весьма плачевно. Нужно немедленно начинать лечение. И чем раньше мы это сделаем, тем выше шансы, что вы ещё сможете…»
«Смогу что? — резко перебил его миллионер. — Покорячиться ещё несколько месяцев под капельницей, а потом всё равно сдохнуть?»
Пожилой богач язвительно усмехнулся своему врачу.
«Мне уже пятьдесят семь. Здоровый образ жизни, отказ от курения. Я сделал всё, чтобы избежать каких-либо рисков. Даже вон бегать по утрам начал — всё ради молодой жены и своего здоровья. А теперь выясняется, что во всём этом не было никакого смысла. Лейкемия? Да вы серьёзно? Какая там у меня стадия?»
«Предпоследняя», — отводя взгляд, негромко произнёс доктор. — «Но это же не значит, что нужно опускать руки. Сдаваться ни в коем случае нельзя».
«Ну да», — невесело хохотнул богач, находившийся в тот момент практически на грани истерики.
«Я подумаю».
Пожилой мужчина вышел из кабинета. Если его скоро не станет, то смогут ли дети продолжить управление его агрохолдингом? Бориса нередко называли «консервным королём» из-за того, что он начинал в своё время с организации небольшого бизнеса по изготовлению фруктово-овощных консервов. Но теперь всё изменилось. В его ведении находилось несколько больших ферм, винодельня, сеть супермаркетов здорового питания и даже сеть домашних пекарен.
Бизнесмен тяжело вздохнул, вдруг осознав, что его дети не то что не смогут достойно продолжить дело, а наверняка просто разрушат империю, которую он с таким трудом создавал долгими десятилетиями.
«Ладно, давай рассказывай, какое у тебя там лечение», — спросил врача Борис Андреевич, возвращаясь в кабинет несколько минут спустя. — «Рановато мне ещё завещание готовить. Поживём, поборемся».
«Вот этот настрой мне нравится», — бодро ответил доктор и тут же начал расписывать схему грядущей химиотерапии.
Но прошёл месяц-два, а лучше не становилось. Мало того, начало казаться, что из его и без того истерзанного болезнью тела жизнь буквально утекала по капле каждый день. Борис ощущал постоянную усталость и головокружение. Вдобавок ко всему постоянно держалась высокая температура, которую если и удавалось сбить, то лишь на короткое время.
Истинное лицо семьи
Масла в огонь подливала и Виолетта. Жене было всего тридцать с небольшим. И хотя она очень старалась делать вид, что искренне сочувствует, в душе только и мечтала о том, как бы он поскорее откинулся, оставив ей и детям все миллионы.
Виолетта почти не ухаживала за ним, переложив заботу о муже на многочисленных сиделок и медсестёр, выписанных из лучшей клиники, имевшейся в их городе. Пробыв некоторое время в больнице, пожилой бизнесмен наотрез отказался и дальше там лечиться, заявив, что хочет и может себе позволить проводить все те же процедуры дома под наблюдением тех же врачей.
«Ну как хочешь», — елейным голосом говорила Виолетта, поглаживая больного мужа по руке. — «Я сделаю всё что угодно для тебя, лишь бы облегчить последние дни».
Борис заметил, как на последних словах её глаза вспыхнули алчным огнём.
Откашлявшись, он медленно произнёс: «Ты бы поосторожнее со словами, Вета, а то мало ли вдруг сейчас возьму да как выздоровею — вот засада-то будет, да?»
Он хрипло рассмеялся, глядя на кислое выражение лица молодой жены. Неужели она настолько глупа, что так и не догадалась о том, что Борису уже давно известны все её мелочные мыслишки?
«Не смешно», — холодно произнесла Виолетта и резко одёрнула руку, словно муж был противной жабой, а не человеком. — «А потом ещё удивляешься, почему никто из твоих детей с тобой общаться не хочет? Не переваривают они твой злой юмор».
«Хм. Зато деньги мои отлично переваривают», — продолжая кашлять, с трудом проговорил бизнесмен. — «Ни разу ещё не подавились, только и требуют добавки каждый месяц».
Горькая правда о детях
Сарказму имелась вполне очевидная причина. Трое его детей от предыдущих браков — Тамара, Геннадий и Никита — ни в грош его не ставили, считая, что отец сломал жизнь им и их матерям, когда разводился и женился на следующей своей супруге.
Борис не спорил. Молодость у него и правда выдалась достаточно бурной. Он быстро влюблялся, делал предложение, но также быстро и остывал. В нём постоянно бушевал инстинкт охотника, жаждущий заполучить в свои объятия новую красавицу. Да и сам он в молодости, стоит признать, был очень хорош собой.
Но, несмотря на этот свой грешок, Борис честно прожил в браке с каждой из жён достаточно времени и хорошо обеспечил каждую из них после развода, не говоря уже о том, что всех своих детей он продолжал спонсировать вплоть до сегодняшнего дня, о чём втайне сильно жалел.
Вся троица выросла избалованными, жадными и взбалмошными молодыми людьми. Потворствуя желаниям своих матерей, все они постоянно культивировали в своём отце чувство вины, из-за чего Борис был не в силах сказать им «нет». С каждой исполненной прихотью детишки понимали, что отцом можно крутить как угодно. Работать никто из них не собирался.
Однако самое страшное для бизнесмена заключалось в том, что все они только и ждали его смерти.
Выяснилось это недавно. Обычно до детей было не дозвониться по несколько недель. И если им ничего не было нужно, они предпочитали и вовсе не общаться с отцом. Но, узнав о неизлечимой болезни, троицу будто подменили. Прилетев к нему в поместье, точно стервятники на кусок мяса, они начали кружить вокруг бизнесмена, постоянно интересуясь его самочувствием и новыми прогнозами врачей.
Поначалу, удивившийся такой смене в поведении, Борис принял это за запоздалую любовь и раскаяние, но всё оказалось куда прозаичнее.
Подслушанный разговор
Как-то вечером он тихонько спустился в гостиную. В тот день почувствовал себя немного лучше и хотел сыграть с кем-нибудь из охранников в шахматы. Была пара ребят, смысливших в этом деле. Вот только, подойдя к двери, Борис стал невольным свидетелем совсем другой интересной для его родни партии.
«Ну когда это уже всё закончится?» — недовольным голосом спрашивал кого-то старший Никита. — «Мы так и будем разыгрывать танец маленьких утят? По-моему, отец не дурак. Наверняка уже догадался, зачем мы здесь».
«Да тихо ты!» — шикнула на него Виолетта. — «Ты ещё громче покричи, что ждёшь, когда твой отец завещание составит, чтобы он наверняка услышал. Всему своё время. Просто надо его дожать как следует, чтобы он не передумал отписать нам в равных долях, и всё будет нормально».
«Угу. И поэтому мы должны изображать внезапно проснувшуюся любовь», — ядовито заметил средний Геннадий, всю свою жизнь посвятивший азартным играм в клубах, куда регулярно всё спускал.
Борис был уверен: даже во время этого циничного разговора Гена не выпускал из рук телефон, на котором делал какие-нибудь ставки.
«Нет, а ты как хотел?» — раздался приглушённый голос Томы, младшей и любимой дочки, проявлявшей к нему в эти дни особенно много внимания и заботы. — «Не дай бог он будет чем-то недоволен — и всё, считай, оставит нас с носом. Слыхала, сколько таких историй было, когда богатые люди всё своё состояние оставляли коту, и всё только ради того, чтобы напакостить своим кровным родственникам?»
Борис покачал головой, чувствуя, что сердце вот-вот разорвётся от обиды и боли. Уж кого-кого, а от Тамары он такой жестокости не ожидал.
«Да, если бы у меня был этот кот…» — тяжко вздохнул бизнесмен про себя.
«Нет, хватит. Лучше сразу в гроб, чем с такими детьми свой век доживать».
План побега
Медленно бизнесмен поднялся к себе в спальню и начал продумывать план побега. Он больше ни минуты не хотел находиться под одной крышей с этими лицемерами.
Именно тогда в голову пришла мысль: нужно съездить в какую-нибудь глушь, куда-нибудь не сильно далеко, но так, чтобы родственники не сразу смогли его найти. Борис надеялся, что если прикинется нищим или простым человеком без имени, денег и связей, то сможет найти там кого-нибудь, кто будет относиться к нему по-человечески и поможет скрасить душевной теплотой то время, что ему отмерено.
Спустя пару дней, наглотавшись обезболивающих и собрав в кулак все силы, какие оставались, Борис Андреевич привёл свой план в исполнение.
Добравшись на перекладных до деревни, он решил пойти на удачу. Стояло раннее утро, и уставший Борис начал стучаться во все дома подряд в надежде, что хоть кто-нибудь приютит его или хотя бы угостит чашкой горячего чая с дороги.
«Что, нам больше делать нечего, кроме как вас, бомжей вонючих, дома привечать?» — отвечало большинство местных, стоило ему заикнуться о том, почему он здесь, что из города приехал и решил на дармовщинку за чужой счёт поживиться. — «Вот тебе, а не чай. Вали обратно в свой город. Там-то мусорных баков побольше будет, чем у нас».
После чего деревенски красноречиво складывали перед носом богача знаменитую фигу из трёх пальцев.
«Да, вот тебе и сельская душевность», — задумчиво почесал в затылке Борис Андреевич, мимоходом подумав о том, что, может быть, зря он всё это затеял. Куда проще было бы остаться в своём поместье и перетерпеть ещё немного, пока болезнь окончательно не заберёт его.
К полудню бизнесмен вдруг резко почувствовал себя нехорошо. Снова подскочила температура, и стало трудно дышать. Кое-как доковыляв до местного медпункта, мужчина слабеющим голосом попросил помощи и без сил опустился на деревянное крыльцо.
Варвара
«Боже мой!» — воскликнула вышедшая ему навстречу молодая женщина. — «Николай Степанович, тут человеку плохо!»
И в тот же миг в дверях появился крепкого вида мужчина, на вид которому можно было дать лет сорок-сорок пять.
«Так, Варь, скорее его внутрь. Помоги!» — скомандовал фельдшер, бегло осмотрев пожилого пациента. — «Да вы же весь горите. Можете сказать, чем болели последнее время?»
«Да гриппом, наверное, заразился», — соврал он, а сам уже чувствовал, что вот-вот потеряет сознание. — «Прошу вас, помогите, пожалуйста».
Пришёл он в себя уже в больничной палате, которая, к его счастью, как раз пустовала в тот день. Над ним склонилась всё та же молодая женщина. Увидев, что бизнесмен пришёл в себя, она облегчённо улыбнулась, и веснушки на её лице, казалось, зажглись изнутри, как будто крошечные блёстки.
«Ох, как хорошо, что вы очнулись», — проговорила она радостно. — «Вы в курсе, что у вас температура тридцать восемь и девять? Николай Степанович сделал вам укол жаропонижающего, а меня оставил тут за вами присматривать».
Борис медленно приподнялся на кровати, чувствуя, как перед глазами всё поплыло.
«Всё нормально, в порядке я», — с трудом произнёс он, повторив девушке, что всё это из-за гриппа. — «Дайте мне полчасика полежать, а потом можете выкидывать обратно».
«Почему сразу выкидывать?» — с обидой в голосе сказала она. — «Никто вас отсюда не выпустит, пока не убедится, что вашему здоровью ничего не угрожает. Я Варя, кстати, Варвара Пчёлкина, помощница фельдшера».
«А я Борис. Просто», — отозвался он. — «Спасибо вам, Варюшка, что не прошли мимо. Мне сегодня ваши такой тёплый приём устроили, я уж думал, что вы меня сюда не впустите».
Ирония в голосе не укрылась от Варвары, так что она спросила: «А вы не местный, да? Я вас здесь раньше не видела. Да и мало, честно говоря, у нас в деревне бездомных».
Борису понравилась смекалистость и доброта девушки, так что он не стал переубеждать её, а вместо этого, продолжая играть роль нищего, сказал, смущённо опустив глаза: «Да просто в городе жить невозможно стало. Конкуренция огромная и растёт чуть ли не с каждым днём. Молодых много, сами понимаете. Времена тяжёлые, кредиты кругом. Что удивляться-то, что молодёжь на улице оказывается, не говоря уже о нас, стариках?»
Пожилой мужчина тяжко вздохнул.
«А на улице знаете какой закон? — продолжал он жалостливым тоном. — Там же как: что нашёл, то моё, а что не нашёл, так отбери у соседа своего, особенно если он слабее. Эти молодые бездомные, как акулы, чуют кровь и забирают у таких, как я, всё буквально — одежду, остатки еды. Я же почти три дня ничего не ел».
«Ужас какой», — всплеснула руками Варвара. — «Но так же нельзя. Конечно, вы не можете победить болезнь — у вас же организм истощён. Слушайте, давайте поживёте у меня какое-то время, ну, пока на ноги не встанете. У меня свой дом. Я тут недалеко живу, через две улицы. Подлечитесь, а там мы что-нибудь придумаем».
Борис Андреевич поражённо смотрел на неё. На вид ей было не больше двадцати семи, но глаза были наполнены такой мудростью и милосердием, что бизнесмену, глядя в них, хотелось почему-то расплакаться.
«Даже не знаю», — растерялся тот. — «А вы не боитесь вот так пускать к себе в дом совершенно чужого человека?»
Варвара улыбнулась и отрицательно покачала головой.
«А чего мне вас бояться? Я же вижу, человек вы добрый, просто запутались в жизни. Ну или в какие-то неприятности угодили. А с кем не бывает. Ну а на местных наших зла не держите. Просто не любят чужаков. Думаю, как и везде».
Помощница фельдшера вдруг хитро прищурилась и добавила весело: «И потом, у меня жених есть, Валера зовут. Он у меня немножко зануда, но зато защитит от кого угодно — хоть от медведя, а хоть и от человека недоброго».
Борис понимающе кивнул и улыбнулся. Он выпил таблетки, и его сразу стало клонить в сон.
«Это хорошо», — кивнула помощница. — «Значит, быстро поправитесь».
Если бы Варвара знала, как он сам об этом мечтал.
Новая жизнь
После того как Варя приютила у себя Бориса Андреевича, он и правда стал чувствовать себя как будто лучше. Она всё так же верила, что лечит его от гриппа, а Борис делал вид, что исправно принимает всё назначенное, даже если на самом деле половина лекарств была ему не нужна.
Борис решил не расстраивать девушку и не говорил о своём диагнозе. Бизнесмен был лишь искренне рад тому, что, находясь в доме Варвары, чувствовал себя по-настоящему нужным. А в какой-то момент даже поймал себя на мысли о том, что представляет, как бы сложилась его жизнь, если бы у него была такая дочка.
Хотя богач понимал, что залог его относительно хорошего самочувствия — это позитивный настрой, всё же забота и помощь со стороны медсестры существенно облегчали его повседневную жизнь.
«Вы как выздоровеете окончательно, я за вас обязательно словечко замолвлю перед местной администрацией», — пообещала девушка. — «Нам в школу, кажется, сторож требуется. Ну, в крайнем случае, можно и дворником пойти. Работа, конечно, не самая престижная, но зато комнату в пристрое дают».
Борис покраснел от стыда. Ему так хотелось вскочить и рассказать всю правду, но усилием воли всё-таки сдержался.
Для него эта ситуация была тем более удивительной, что он уже давно забыл, как живут в провинции обычные люди. К тому же он настолько устал от всевозможных капельниц и иных медицинских процедур, что решил для себя: пусть лучше он умрёт среди простых людей, но при этом таких, которым будет действительно не безразличен.
Знакомство с Валерием
Вскоре случилось знакомство и с женихом Варвары. Валерий был молодым безработным мужчиной. Ему было около тридцати, но при этом амбиции у него, по мнению Бориса, били через край. Парень подрабатывал то тут, то там, но особых успехов не добивался. Да и, как понял из его разговоров с невестой бизнесмен, не больно-то и старался.
«А почему я должен терпеть к себе такое хамское отношение за такие гроши?» — раздражённо говорил он Варваре, рассказывая в очередной раз, как торжественно уволился с очередной никчёмной работы.
«Ну, если бы ты смог задержаться хоть на каком-то месте больше года, я уверена, ты бы обязательно начал подниматься вверх», — ласково отвечала ему Варя.
И Борис в очередной раз поражался тому, как слепы могут быть влюблённые молодые девушки. «Эх! Неужели она не видит, что он просто дурит ей голову? Мужик работать не хочет, а деньги большие получать хочет. Вот и всего», — думал он, глядя на молодых людей.
Ему было жаль Варвару, ведь она была хорошим человеком, и Борис был уверен, что она стала бы для кого-то отличной женой, и уж точно была достойна не такого малька.
«Да какой может быть подъём вверх в нашей глуши», — рассмеялся в ответ парень. — «В город надо. Вот где хлеб. Там и возможности больше, и зарплаты совсем другие, не то что здесь. Я уверен, там бы меня оценили».
Борис только головой покачал.
У них с Валерием не особо задались отношения после того, как Варвара их познакомила. Стоило Валерию узнать, кого приютила невеста, как он начал откровенно насмехаться над Борисом, обзывая его при каждом удобном случае нахлебником и приживалой. Естественно, он даже не догадывался, бизнесмен какого уровня находился перед ним.
Варвара несколько раз сердито одёргивала жениха, но романтические чувства в ней напрочь перекрывали логику.
Помощь неблагодарному
Борис вёл себя с Валерием подчёркнуто вежливо, хотя и думал между делом о том, как бы помочь молодому человеку. В этом у Бориса был свой интерес. Он надеялся, что, получив приличную работу в городе, Валера перестанет мотать нервы невесте, а заодно отстанет и от него, обеспечив пожилому богачу тем самым спокойную жизнь.
Наконец у Бориса возникла идея. Выбрав момент, когда Вари не было дома, он позвонил своему давнему знакомому Якову Михайловичу. Тот занимал пост генерального директора в крупной строительной фирме и имел хорошую репутацию в бизнес-кругах.
«Слушай, пристрой там куда-нибудь одного мальца, когда он к тебе придёт. Ладно, очень тебя прошу. Ты меня знаешь, я в долгу не останусь», — заверил его Борис. — «Только меня не выдавай. Тут очень важно сохранить анонимность».
Яков Михайлович, хоть и удивился такой необычной просьбе, всё же пообещал помочь.
Но когда спустя пару дней Борис, как бы невзначай, предложил Валерию визитку с телефоном бизнесмена, тот лишь рассмеялся.
«Ничего себе, какие у вас связи», — улыбаясь снисходительно, сказал жених. — «Небось, сами туда метили, да вовремя поняли, что для вас фирма слишком крутая».
«Давай без глупых шуток», — проигнорировал его слова бизнесмен. — «Я своими ушами слышал, как начальник фирмы на перекуре жаловался кому-то из своих коллег, что у них толковых сотрудников не хватает. Мол, скоро сезон, а он нормальный штат добрать не может. Ты бы сходил к ним на собеседование, может, для тебя что найдётся».
Валерий покрутил в руках карточку и вопросительно взглянул на бездомного, мол, а у тебя-то такая откуда?
«Да из кармана у него выпала, а я поблизости крутился возле баков. Вот подобрал на всякий случай», — не моргнув глазом, соврал тот.
Валерий вроде бы задумался на минуту, но потом на его лице вновь появилась неприятная ухмылка.
«И что мне сказать? Что меня бомжара местный порекомендовал? Серьёзно? Да меня же там засмеют».
Борис почувствовал, как начинает медленно закипать от гнева, но опять же, исключительно ради Вари, держался.
«Ай, дело, в общем, твоё. За что купил, за то и продаю. Не веришь мне? Ну, значит, таков твой предел — вечно грузчиком да продавцом в «Сильпо» работать».
Как и ожидал Борис, эти слова возымели эффект. Сыграв на его тщеславии, он добился того, что Валера поехал в город на собеседование уже на следующий день.
Поняв, что «жилец» его не обманул, молодой человек получил вполне неплохую должность, став личным водителем самого Якова Михайловича.
«Ну теперь, товарочка, мы с тобой раскрутимся», — радостно рассказывал он вечером Варе. — «Теперь-то мы заживём. Эх, прав был твой бродяга! И в штат действительно толковый человек требовался. И представляешь, из всех претендентов взяли меня. Удача!»
А Борис, слышавший разговор из-за стены, довольно улыбнулся.