— Знаешь, Верочка, я тебе как подруге скажу: следи за своей Машкой. Очень уж она на Илью твоего глаза положила.
Вера Сергеевна замерла с чашкой кофе в руках. Соседка Галина, женщина лет пятидесяти с вечно недовольным лицом, сидела напротив и выжидательно смотрела, явно наслаждаясь произведённым эффектом.
— Галя, что за глупости? — Вера постаралась улыбнуться. — Маше всего двадцать два, а Илье сорок три. О чём ты вообще?
— А я о том, что видела их вчера возле магазина. Стояли, разговаривали, и Машка твоя так смеялась, так кокетничала… Прямо глаз не отводила от него!
Вера почувствовала, как внутри что-то неприятно кольнуло. Конечно, это полная чушь. Маша — её единственная дочь, умница, красавица, только что университет закончила. А Илья… Илья появился в её жизни всего полгода назад, но уже успел стать таким родным, таким необходимым.
После развода десять лет назад Вера и не думала, что ещё встретит мужчину, который заставит её сердце биться чаще. Но Илья оказался именно таким — внимательным, заботливым, с прекрасным чувством юмора. Он работал архитектором, был вдовцом, и в его глазах она видела ту же тоску по настоящей близости, что носила в себе все эти годы.
— Галя, Илья просто хорошо относится к Маше как к дочери своей… ну, подруги, — Вера поставила чашку на стол. — Не придумывай того, чего нет.
— Как знаешь, — пожала плечами соседка, поднимаясь. — Я предупредила. А ты смотри сама. Молодость — она такая… непредсказуемая.
Когда за Галиной закрылась дверь, Вера ещё долго сидела на кухне, глядя в окно. Маша действительно была очень похожа на неё в молодости — те же каштановые волосы, карие глаза, стройная фигура. Только вот Вере уже сорок пять, и никакие крема не вернут коже былую упругость, а в волосах всё чаще приходится закрашивать седину.
Вечером, когда Илья пришёл на ужин, Вера внимательно наблюдала за ним и Машей. Дочь весело рассказывала о собеседовании в рекламном агентстве, Илья слушал, иногда задавал вопросы, давал советы. Всё как обычно. И всё же…
— Маш, а платье новое? — спросила Вера, заметив, что дочь надела то самое синее платье, которое так выгодно подчёркивало её фигуру.
— Нет, мам, ты же сама мне его на день рождения дарила, — удивилась Маша. — Просто давно не носила.
— Очень идёт, — заметил Илья, и Вера почувствовала, как внутри снова кольнуло.
После ужина, когда Маша ушла к себе, Вера не выдержала:
— Илюш, а вы с Машей вчера встречались?
— Встречались? — он поднял брови. — А, да, столкнулись у магазина. Она мне помогла выбрать вино — ты же знаешь, я в этом не разбираюсь совсем.
— И долго выбирали?
Илья внимательно посмотрел на неё:
— Вер, что происходит? Ты какая-то странная сегодня.
— Ничего, просто… Галина сказала, что вы там очень мило общались.
— Галина? — Илья поморщился. — Эта сплетница? Вер, ну что ты её слушаешь? Мы просто поговорили минут пять, не больше.
Вера кивнула, но червячок сомнения уже поселился в её сердце. В последующие дни она стала замечать то, на что раньше не обращала внимания. Как Маша смеётся шуткам Ильи. Как он улыбается в ответ. Как они обсуждают фильмы, которые Вера не смотрела, книги, которые не читала.
— Мам, можно я твои серьги надену? — спросила однажды Маша, собираясь на встречу с подругами. — Те, с изумрудами, что Илья тебе подарил?
— Зачем тебе? У тебя своих полно.
— Просто они очень красивые. И к платью подойдут.
— Нет, — резко ответила Вера. — Это мои серьги.
Маша удивлённо посмотрела на мать, но спорить не стала.
А через неделю случилось то, что окончательно взорвало ситуацию. Вера вернулась с работы раньше обычного — начальство отпустило из-за аварии в офисе. Дома было тихо, но из комнаты Маши доносились голоса. Вера замерла в прихожей.
— …не могу больше так, — говорила Маша. — Это неправильно.
— Я понимаю, — отвечал мужской голос. Голос Ильи! — Но что мы можем сделать?
— Нужно ей сказать. Всё рассказать.
— Маша, это её убьёт. Ты же знаешь, как она ко мне относится.
Вера почувствовала, что ноги подкашиваются. Она толкнула дверь:
— Что мне расскажете?!
Маша и Илья обернулись. На столе лежали какие-то бумаги, чертежи.
— Мам! — Маша побледнела. — Ты рано…
— Что происходит? — голос Веры дрожал от ярости. — Что вы оба от меня скрываете?
— Вера, успокойся, — Илья встал. — Всё не так, как ты думаешь.
— А как я думаю? — она повернулась к дочери. — Решила мужика у матери отбить? Молодостью своей соблазнить?
— Мама! — Маша вскочила, в её глазах стояли слёзы. — Как ты можешь такое говорить?
— А что мне думать? Тайные встречи, перешёптывания! Думаете, я слепая?
— Вера, послушай… — начал Илья.
— Молчать! — закричала она. — Оба! Вон из моего дома! Оба!
— Мам, дай объяснить…
— Я сказала — вон!
Маша, рыдая, выбежала из комнаты. Илья подошёл к Вере:
— Ты делаешь огромную ошибку. Маша хотела…
— Уходи, — прошептала она. — И не возвращайся.
Илья долго смотрел на неё, потом молча вышел.
Вечером Вера сидела в темноте, не в силах включить свет. Маша заперлась в своей комнате и не отвечала на стук. Телефон разрывался от звонков Ильи, но Вера не брала трубку.
На следующее утро Маши дома не оказалось. Только записка: «Уехала к тёте Наташе. Не ищи».
Вера позвонила сестре в другой город:
— Наташ, Маша у тебя?
— Да, приехала ночью. Вера, что у вас произошло? Она же вся в слезах!
— Пусть живёт у тебя пока, — Вера положила трубку.
Дни тянулись мучительно долго. Вера ходила на работу, возвращалась в пустую квартиру, ложилась спать. Илья больше не звонил. Маша тоже.
Через две недели не выдержала Галина:
— Верка, ты что наделала-то? Илья твой к бывшей квартире своей вернулся, весь черный ходит. А Машка где?
— Не твоё дело, — огрызнулась Вера.
— Да я ж как лучше хотела! Предупредить! А ты…
— Уйди, Галя. Просто уйди.
Прошёл месяц. Вера похудела, осунулась. На работе стали замечать её рассеянность. Однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла Наташа.
— Сколько можно? — с порога начала сестра. — Ты хоть знаешь, что натворила?
— Защищать приехала свою племянницу? — устало спросила Вера.
— Дура ты, Верка! — Наташа прошла в квартиру. — Знаешь, что Маша с Ильёй обсуждала?
— Не хочу знать.
— А придётся! Они готовили тебе сюрприз ко дню рождения. Илья хотел сделать предложение, а Маша помогала ему выбрать кольцо и организовать праздник. Вот эти чертежи — это проект дома, который он для вас проектировал. Мечтал с тобой там жить!
Вера почувствовала, как комната поплыла перед глазами.
— Что?..
— То! А ты что подумала? Что родная дочь способна… Господи, да как тебе в голову такое пришло?
— Галина сказала…
— Галина! — фыркнула Наташа. — Эта завистливая баба, которая сама всю жизнь одна? Ты её слушать стала?
Вера закрыла лицо руками:
— Что же я наделала…
— То и наделала. Дочь от себя оттолкнула, мужчину хорошего потеряла. И ради чего? Ради своих дурацких подозрений!
— Наташ, как мне всё исправить?
— А никак, — жёстко ответила сестра. — Илья твой, кстати, уже билеты купил. В Германию уезжает, предложили контракт. А Маша… Маша простить не может, что ты о ней такое подумала. Говорит, если родная мать в такое поверила, то какой смысл оправдываться?
Наташа ушла, оставив Веру одну. Та достала телефон, набрала номер Ильи. Длинные гудки, потом автоответчик. Набрала Машу — телефон выключен.
Вера подошла к зеркалу, посмотрела на своё отражение. Постаревшее лицо, потухшие глаза. Она вспомнила, как год назад Маша сказала: «Мам, ты такая красивая! Илья счастливчик!» А она тогда подумала — просто дочка льстит…
Прошло полгода. Илья уехал, даже не попрощавшись. Маша вернулась в город, сняла квартиру, устроилась на работу. Виделись они редко — только по необходимости. Вежливо, холодно, как чужие.
— Мам, я документы забрать зашла, — сказала однажды Маша, не глядя в глаза.
— Маш, может, чаю выпьем? Поговорим?
— О чём говорить? — дочь пожала плечами. — Ты всё сказала тогда.
— Я ошиблась. Прости меня.
— Знаешь, мам, — Маша наконец посмотрела на неё. — Дело даже не в том, что ты так подумала. Дело в том, что ты поверила в это. Поверила, что я способна… Значит, ты меня совсем не знаешь. И не доверяешь.
— Маша…
— Всё, мам. Я пойду.
Вера осталась одна в большой пустой квартире. На столе лежал альбом с фотографиями — она, Маша и Илья на прошлый Новый год. Все улыбаются, счастливые. Всего год назад, а кажется — целая жизнь.
Она взяла телефон, пролистала контакты. Галина. Та самая Галина, которая «как лучше хотела». Вера нажала «удалить контакт» и почувствовала горькую усмешку на губах. Поздно. Слишком поздно.
В окне отражался первый снег. Такой же, как в тот день, когда она познакомилась с Ильёй. Он тогда помог ей донести тяжёлые пакеты, и они смеялись, поскальзываясь на обледеневшем тротуаре. А потом пили кофе в маленькой кофейне, и Вера думала — какое счастье, что жизнь даёт второй шанс.
Она не знала тогда, что сама своими руками этот шанс разрушит. Из-за страха, из-за неуверенности в себе, из-за глупой ревности к собственной дочери.
Телефон зазвонил. Незнакомый номер.
— Вера Сергеевна? — мужской голос. — Это Андрей, коллега Маши. Она в больнице. Авария.
Мир рухнул. Вера не помнила, как добралась до больницы, как бежала по коридорам. Маша лежала в палате, бледная, с повязкой на голове.
— Маша! Доченька!
Маша открыла глаза:
— Мама?
— Я здесь, родная. Я с тобой.
— Мам, — Маша слабо улыбнулась. — Я тебя люблю. Несмотря ни на что.
Вера разрыдалась, держа дочь за руку. В этот момент она поняла — неважно, простит ли её Маша полностью, вернётся ли Илья. Важно только то, что её дочь жива, что у них есть шанс всё исправить. Маленький шанс, но он есть.
А за окном всё так же падал снег, укрывая белым покрывалом старые обиды и несбывшиеся мечты.